30 октября – День памяти жертв политических репрессий О политических репрессиях сегодня невозможно вспоминать без боли и сожаления. Это страшная страница нашей истории, которую не вычеркнуть, не переписать. Сколько человек было расстреляно и замучено в годы государственного террора, точно не известно до сих пор. Подсчитать всех пострадавших от тоталитарного режима невозможно. Безвинно репрессированных — миллионы, и значительное число их нигде не было учтено. Каждый десятый осужденный в 1936-1938 годах приговаривался к смертной казни. Количество заключенных в СССР на конец тридцатых годов практически не поддается точному исчислению. Большинство исследователей склоняется к цифре в 35 миллионов человек. Не обошел тоталитарный режим и жителей нашего района. Было репрессировано более 700 человек, 145 из них – расстреляно (данные уточняются до сих пор). Среди них председатели сельских Советов, активисты борьбы за советскую власть, председатели колхозов, бригадиры, чабаны, секретари райкомов, кузнецы и учителя. В День памяти хочется вспомнить хотя бы некоторых из них… Миней Григорьевич Склюев родился в 1904 году в селе Кукуя. Когда он был еще маленьким, его семья переехала в Барагаш. Трудовую деятельность начал рядовым колхозником, затем был учетчиком, бригадиром и председателем колхоза «Путь партизан». Был арестован 6 ноября 1937 года и обвинен во вредительстве, объявлен врагом народа. Родные узнали, что он жив, только через 16 лет, после его освобождения из тюрьмы в 1953 году. После освобождения жил в Барагаше, затем переехал в Дъектиек. У него было четверо детей. Николай Петрович Каливод родился в 1895 году на Украине. В Алтайский край с родителями переехал в 12-летнем возрасте. Служил в Красной Армии. В 30-ых годах работал в колхозе бригадиром строительной бригады. Был арестован в октябре 1937 года и признан врагом народа. Умер, находясь в местах заключения в Свердловской области. Дочь Николая Петровича – Анна Николаевна Лысенко (Каливод) родилась в 1924 году в Алтайском крае и там же окончила школу. После окончания школы работала продавцом, затем в колхозе, потом снова продавцом до самой пенсии. После ухода на пенсию приехала жить к дочери в Дъектиек. Кандыбай Бекенович Бекин родился в 1872 году в селе Апшуяхта. Вместе с семьей проживал в селе Ороктой Онгудайского аймака. Арестован 17 ноября 1937 года, осужден по статье 58, п. 10. Приговорен к восьми годам лишения свободы с поражением в правах. Умер 4 августа 1939 года в ИТК №3 города Барнаула. Реабилитирован в 1995 году. Сын Герман Кандыбаевич родился в 1932 году. Работал пастухом и чабаном в Шебалинском и Онгудайском районах. Признан подвергшимся политической репрессии и реабилитирован, как оставшийся в несовершеннолетнем возрасте (5 лет) без попечения родителей – отца, необоснованно репрессированного по политическим мотивам. Денис Нестерович Новиков вместе с семьей проживал в селе Талица Усть-Канского района. Работал председателем колхоза. Арестован в 1937 году и в этом же году обвинен в предательстве и расстрелян. Дочь Анна Денисовна Ощепкова (Новикова) вспоминает: -Мы с семьей проживали в Талице. Отца не помню, его арестовали, когда мне было три года. Моя мама рассказывала, что нас семерых детей с матерью выгнали из дома, все имущество и корову забрали, и мы зимой пешком, босые, голые пошли в Белый Ануй. Там нас приютила знакомая и поселила жить в бане. Работать пошла с 15 лет, десять лет проработала дояркой. Вышла замуж, переехала в Дъектиек, где и прожила до самой пенсии. Награждена медалями «50 лет Победы в ВОВ», «За доблестный труд в ВОВ», «Ветеран труда». Иван Николаевич Мартьянов родился в 1895 году в селе Черга в семье крестьянина-бедняка. Родители занимались сельским хозяйством. В 1906 году закончил 3 класса сельской школы. Работал в своем хозяйстве в семье родителей. В 1915 году призван в армию, после ранения на фронте в 1917 году демобилизован в звании фельдфебеля и вернулся в родное село. 30 сентября 1919 года добровольно вступил в ряды Красных партизан села Черга. Вместе с другими чергинскими товарищами вступил в 4-ый полк команду первой Горно-Алтайской дивизии. Полк участвовал в боях, в апреле 1920 года был расформирован. В мае 1920 года Иван Николаевич вернулся домой. В октябре 1921 года был избран членом правления сельпо, затем председателем правления. В 1930 году вступил в колхоз, стал бригадиром. С 1933 по 1939 годы работал председателем колхоза в селе Топучая. 28 июля 1941 года был арестован НКВД и осужден на 7 лет. Освобожден 28 июля 1948 года. Реабилитирован постановлением Верховного суда в 1959 году. Умер 23 апреля 1974 года. Райнгольд (Гейнц) Варламов родился в 1935 году в Саратовской области. По национальности немец. Родителей не помнит. Мать умерла, а отца арестовали, где и когда он умер, ему не известно. В пятилетнем возрасте попал в детский дом, который в 1941 году был эвакуирован и выслан в Ойрот-Туру, затем в село Шебалино. В 1950 году трудоустроился в совхоз «Шебалинский», где проработал до самой пенсии. Анна Аднаевна Азоева – наша землячка. Ее отец Аднай Такачаков имел всего двух коней и двух коров. Анна же вышла замуж за парня из богатой семьи. И пришлось ей изо дня в день выдаивать по двадцать кобылиц, ходить за овцами, доить коров. Наступила весна 1930 года. У Анны Аднаевны было уже двое детей. На всю жизнь запомнила она тот день, когда к ним пришли активисты села Калбажак, где они жили. Это недалеко от Бешпельтира. Им приказали быстро собраться. Анна и ее муж Соклоп стали собирать вещи, брали только одежду себе и детям, теплую, крепкую. А рядом сновали односельчане – бедняки, активисты, растаскивая, попросту разворовывая продукты, вещи. Кроме них пострадали и другие семьи. Ограбленных и обобранных до нитки, их провожали все оставшиеся жители села, за исключением активистов и уполномоченных. Старшего сына Петра удалось оставить у родственников, а годовалую Александру Анна держала на руках. Везли их долго. Дорогой знакомились. Вместе с ними ехали страдальцы из Усть-Коксы, Усть-Кана, Кош-Агача. Все дальше и дальше продвигались на север. Но высадили их не в поселке, а дальше, в глухой тайге. Что такое томская тайга? Прежде всего, это болота, топи, зимой – снега и пятидесятиградусные морозы, а летом – тучи комаров, от которых не было спасения. Вот в таком месте наши земляки-алтайцы должны были «перевоспитываться». Их даже и конвоиры не сопровождали, кому охота тащиться в такую глухомань! Из репрессированных был назначен старший и назван конечный пункт следования. Так и доехали. Все кто мог держать в руках топор, и мужчины, и женщины взялись за строительство бараков. Ведь жить-то надо! Никто их не погонял, они сами должны были на правах колхозов своими руками создать себе жилье, раскорчевать лес, осушить болота, построить хозяйственные помещения. Через год после высадки на этот берег остались в живых только половина высланных. Особенно гибли старики и дети. Здесь умер и муж Анны Аднаевны, и новорожденный сын. Умерших складывали в большую яму и, когда она наполнялась, засыпали. Сколько таких братских могил раскидано по необъятной северной земле? Когда силами этих семей были построены бараки, скотные дворы, склады, раскорчеван лес и землю засеяли пшеницей и ячменем, появились все неизменные атрибуты насилия – постоянный надзор, запрещение выезда и передвижений, отметки, ежедневные нормы труда и продуктов питания – все, как в настоящем концлагере. К осени, когда вынужденные переселенцы относительно обустроились, власти завезли скот, за которым нужно было ухаживать. Анна Аднаевна работала дояркой. Ежедневно по несколько ведер надоенного молока сливала она во фляги, не смея принести своей маленькой дочери даже стакан. А потом началась война. Старший сын Петр, оставшийся дома, ушел на фронт и пропал без вести. После войны переселенцам дали некоторое послабление, уже не так строг стал надзор. Можно было даже уехать в другое село. Анна Аднаевна вышла замуж за вдовца с тремя детьми и переехала к нему в село Березовку. И все эти годы ее взоры были устремлены на юг, к своим родным алтайским землям. Сколько было пролито слез, передумано дум, душа рвалась домой. Суровая томская земля так и не стала родным домом. Анна Аднаевна с семьей смогла вернуться на Алтай только в 1957 году, увидела, как здесь все изменилось за четверть века. Маленькие села-колхозы хирели, плохо помогали шедшие сверху директивы. Даже на карте нашего района можно насчитать более десятка исчезнувших сел. Тридцатилетняя бурная государственная деятельность уничтожила их. Петр Иванович Наудин родился в 1889 году в семье крестьян. По национальности латыш. Вместе с семьей проживал в республики Карелия. Работал кассиром шпалозавода. 25 июля 1937 года был арестован сотрудниками НКВД и необоснованно обвинен в том, что, будучи в плену в Германии в 1921 году, был завербован Германской полицией и переброшен в СССР, заниматься шпионажем. Ему был назначена высшая мера наказания – расстрел, с конфискацией лично принадлежавшего ему имущества. Указанное решение в части расстрела приведено в исполнение 27 октября 1937 года предположительно в окрестностях города Петрозаводска. По определению Военного трибунала Ленинградского военного округа от 12 декабря 1960 года дело на Петра Иванович было прекращено за отсутствием состава преступления. Петр Иванович был реабилитирован посмертно. Александра Петровна Шадрина (Наудина) вспоминает: -Как все происходило, знаю только по рассказам мамы. На день ареста отца мамы не было дома, она находилась в отпуске у родителей в Белоруссии. Нас, малолетних детей, подобрали добрые люди. Из дома выгнали, все угрожали сослать, но все-таки мы остались на месте. Потом поселили в бараке в маленькой тесной комнатке, где могли разместиться только стол и кровать. Отца я не помню. Мне было тогда всего три года. Единственный эпизод, оставшийся в моей памяти – катаюсь по полу вся в слезах и кричу: «Папа, иди сюда!». После ареста, маму сразу выгнали с работы, и она осталась одна с двумя маленькими детьми в ожидании третьего ребенка. Мы многие годы жили со зловещим клеймом детей врага народа. Любой зложелатель мог ткнуть нам в самое сердце, унизить и оскорбить. Мы были лишены всех нормальных условий жизни, средств к существованию. Началась Великая Отечественная война. В 1941 году начали эвакуацию матерей с детьми. Целый месяц везли нас в скотских вагонах. Привезли в Зауралье, в Курганскую область. Здесь я закончила школу, затем в 1954 году педучилище. Отправилась по комсомольской путевке на целину на Алтай. Приехала в Барнаул, оттуда в Горно-Алтайск, а потом в Шебалино. Здесь я проработала в детском саду до самой пенсии, первые 10 лет - воспитателем, затем 20 лет – заведующей. Вышла замуж, родила двух сыновей, теперь у меня четверо внуков. Алтай стал мне родным. Подготовила по материалам Краеведческого музея А. Примакова
